Звездная рапсодия - Страница 31

Лола вздрогнула, — вот то, чего она до сих пор все время смутно опасалась…

— А почему «должна»? — спросила она с некоторым вызовом.

Гаал нахмурился, Эо потупилась.

— Я мог бы ответить предельно лаконично и просто: потому, что ты это уже сделала. Смотри…

Под его требовательным взглядом Лола сделали какое-то безотчетное усилие и вдруг увидела странную картину: Сэм собирается стрелять в Петра, она бросается на пистолет, изо лба Петра (или Гаала?) бьет сверкающий луч, потом Сэм куда-то исчезает… А вот она в лодке, на нее бросается какой-то мужчина, но она подставляет ему весло, а вторым наносит удар по корпусу, и этот незнакомый дядя (или нет, она же его отлично знает!) летит в воду… А вот она присаживается на корточки перед огромным псом, протягивает ему руку… «Здравствуй, песик», — говорит еМу Лола. — «Здравствуй, Лола, — отвечает пес. — KaK поживает мистер Донован?» Все тонет в красноватом тумане, и Лола снова видит и слышит Гаала.

— Сразу же должен предупредить тебя, Лола: то, что ты видела — это не «судьба». Это твое будущее, причем ближайшее, но ты по-прежнему свободна. Как всегда, тебе представляется право выбора, и ты можешь избежать того, что видела. Для этого тебе достаточно сказать только одно слово: «нет». И в ту же секунду ты будешь там, откуда пришла сюда. Но мы верим, мы знаем, что ты не сделаешь этого. Почему — я постараюсь объяснить. Когда я говорю, что ты должна, я имею в виду твою человеческую сущность. Любое общество автоматически перестает существовать как система, как единое целое, когда его члены перестают осознавать, что у них гораздо меньше прав, чем обязанностей. В сущности, у настоящего Человека есть только одно право — жить. Но жить он обязан так, чтобы жизнь вокруг него и во времени становилась все лучше, все гармоничнее. Это и есть его главная обязанность, из которой проистекают все остальные. Перечислять их было бы слишком долго и утомительно. Каждый миг тебе предстоит решать большие или малые задачи, а жизнь идет без репетиций — сразу и «набело». По-видимому, ты поняла это. Ведь в противном случае Эо просто не было бы, а в этой реальности она является твоим продолжением во времени. То. что тебе теперь предлагается, — всего лишь некоторое раздвоение психики. Нам всем, а Эо в частности, для выполнения определенного круга задач в вашем времени нужна быстрота реакции ваших тел и вашего подсознания в обстановке, которая для нас является совершенно необычной. Ты же получишь знания и интеллект Эо, ее временное видение. Тебя беспокоит сам процесс слияния?

— Меня беспокоит другое, — сказала Лола. — Я ни-че-го не по-ни-ма-ю. Если мне под руководством Эо или вместе с ней предстоит в будущем что-то совершить, то это уже случилось в вашем прошлом. Вы что же хотите теперь, — чтобы это случилось как-то иначе, а то и вовсе наоборот, чтобы ваше время изменилось? Но ведь тогда в нашем настоящем уже не будет, а точнее — уже нет того, что нужно было бы менять? Где же тут элементарная логика?

— Ты рассуждешь слишком примитивно, — улыбнулся Гаал. — Позже ты поймешь, — что в свернутом времени говорить о будущем или прошлом просто нелепо. Здесь есть только теперь, включающее в себя все времена, — прошлое, настоящее и будущее. Смотри!

Он вытянул руку вверх и вперед. Оглянувшись, Лола увидела странную картину: громадный, из края в край здешнего «неба» светящийся цилиндр, описывающий плавную дугу в бархатно-черной мгле. Вокруг него навито множество больших и малых петель, сияющих отраженным от сверкающего цилиндра светом. Откуда-то, из невообразимого далека, — голос невидимой Эо: «Ты видишь нашу солнечную систему во времени, в створе около четырех тысячелетий. Из них относительно вашего «сегодня» три тысячи лет уже прошло, тысяча — в будущем. Перед тобой — следы прошлого и информация из будущего. Отсюда ты можешь стартовать в любой момент любого же из этих времен. И какое бы воздействие ты ни оказала на любой участок цилиндра или петли, система в целом станет нести на себе следы такого воздействия. Ты можешь увидеть в будущем какие-то результаты своего воздействия, не поддающиеся достаточно эффективному стиранию инерцией времени. Тогда отсюда же ты сможешь воздействовать на причину, — это гораздо легче и проще, чем ликвидировать нежелательные последствия процесса, вызванного данной причиной».

Видение исчезло, и Лола вдруг вспомнила: что-то подобное она видела уже неоднократно — фотографии ночного неба, когда обьектив аппарата веется открытым на всю ночь. Звезды на таких ртграфиях — уже не точки, а черточки. И на фотографиях ночных улиц: фары автомолей оставляют длинные ленты света. Да, она уже видела «спрессованное время»: мгновенное обозрение такой фотографии давало ей представление о движении тел в течение минут, Часов, целой ночи… Кажется, принцип ясен. Но как, все-таки, можно активно воздействовать из этого «вечного теперь»; пусть даже в интересах будущего?

Она не высказала вслух этого вопроса, но Гаал услышал.

— Я постараюсь объяснить тебе это на таком вот примере. Допустим, ты совершила когда-то поступок, который тебе лично доставил удовольствие, но принес много неприятностей другим людям. А ты заставила себя не думать об этом, чтобы снова м снова поступать таким же образом. Рано или поздно у тебя вырабатывается определенный стереотип поведения, четкая программа действий в определенных ситуациях. Но если ты уверена в необходимости корректировки, если ты желаешь ее вполне искренне, перед тобой открывается только один путь: вернуться к истокам, вновь пережить то, что было сделано на этом пути впервые, вопреки голосу собственной совести, глубоко раскаяться. Может быть, даже возненавидеть себя — ту «себя», которая впервые поступила таким образом, дала толчок к развитию порочной программы. Но механизм именно таков. В жизни каждого разумного существа бывают моменты, когда острота, вопроса становится предельной и человек понимает: теперь или никогда. От этого зависит очень многое, и не только для него лично. Поэтому еще раз говорю тебе: ты, Лола Брайтон, должна принять в свое сознание Эо — теперь или никогда. Решай.