Звездная рапсодия - Страница 53

— Да, любопытное тут у вас пространство, — задумчиво сказал Аверин, пристально глядя на своего гида, на губах которого мелькнула и сразу же пропала лукавая усмешка.

— Я не могу объяснить тебе сейчас все и самым исчерпывающим образом, — покачал головой Юон. — Но можешь поверить: настанет день, когда тебе все и до конца будет ясно. Пока скажу лишь одно: пространство и время у нас не просто «любопытные» — эти атрибуты материи в базе организованы оптимальным образом как информационное пространство-время.

— Да, это действительно трудно так вот… с налета. Однако позволь! Поскольку между мной и моим абонентом шел диалог, должна существовать и афферентная, обратная, связь? А какова ее физическая природа?

— Совершенно правильно. Но ты вел беседу с дублем, с информационно-энергетическим контуром. Так мы называем копию оригинала, который в действительности, в физической реальности, остается на месте, В то же время между дублем и оригиналом осуществляется постоянная гравитационная связь. Таким образом создается эффект присутствия: тебе кажется, что ты находишься на планете, а твоему собеседнику, что он находится здесь.

— Ладно, допустим и… Отложим. Сейчас я с удовольствием чего-нибудь полопал бы. Как это у вас тут делается?

— Проще простого, — улыбнулся Юон. — Закрой глаза, открой рот и глотни несколько раз воздух.

Аверин недоверчиво покрутил головой, но всетаки проделал то, что ему посоветовали. Уже после второго глотка он ощутил, как в желудке исчезает сосущая пустота, чувство голода. Он сделал еще три глотка и понял, что больше не стоит, — желудок перестал протестовать окончательно.

— Теперь объясняй! — потребовал Аверин. Юон кивнул.

— Когда-то считали, что жизнь — это обмен веществ. Потом, когда поняли, что энергия эквивалентна массе, стали добавлять: «и энергии». Но постольку всякая энергия несет в себе информацию, — «обмен веществ, энергии и информации». Еще позднее, когда начались поиски решения проблемы искусственной пищи, пришли к выводу, что главное во всякой пище — запасенная в ней информация о положении дел в среде, к условиям которой должен приспосабливаться организм. Скажем, если пища была законсервирована какое-то количество времени назад, либо засолена или засушена, ценность ее во времени все более снижается: ценность всякой информации во времени подает. Потом задумались: а нельзя ли будет насыщать информационный голод биосистем вообще без веществ? Ведь именно информация позволяет организму строить свой метаболический вихрь таким образом, чтобы вписываться в среду оптимальным образом. Значит, чтобы обеспечить существование и развитие биосистем, достаточно насытить среду их обитания определенной информацией — организовать среду соответствующим образом. Либо научить биосистему избирательному усвоению информации за счет потребления из среды энергии, но не вещества.

— Те-те-те, — сказал Аверин. — «Прана»?

Юон засмеялся.

— Одно из наиболее замечательных свойств живой материи заключается в том, что она способна существовать и развиваться там, где это кажется принципиально невозможным… До каких только открытий не доходит природа, да и человек в том числе! Действительно, в вашем времени говорят о широчайшем диапазоне условий, в которых может существовать жизнь. При этом никто не отваживается провести четких границ: «а вдруг…» Так было и в данном случае. В Индии всегда было много людей, но далеко не всегда там было много пищи, вот эта беда и привела к открытию праны: оказалось, что стоит только научиться дышать определенным образом, концентрировать внимание, и необходимую для жизнедеятельности организма энергию и информацию можно получать прямо из воздуха, довольствуясь при этом чрезвычайно малым количеством вещества… Ты, конечно, понимаешь, что речь идет не о «воздухе», а о рассеянной в энергосфере планеты информации, поступающей от Солнца. Это, я бы сказал, самый простой и самый благородный путь развития для любых форм жизни, исключающий необходимость прохождения множества ступеней. Когда пищи много, можно с уверенностью говорить о том, что информация прошла множество ступеней, претерпела ряд метаморфоз, оказавшись труднодоступной для считшвмия и использования: информацию эту сначала поглотили и использовали растения, затем — животные и только лотом — человек. А какова этическая сторона этой, лесенки? Животные были вынуждены поедать растения, уничтожать. В свою очередь, человек оказался вынужденным поедать животных и тоже уничтожать их, А это далеко не всегда приятно. Многие в вашем времени с удовольствием питаются трупами, но далеко не у каждого поднимется рука с ножом, чтобы прервать чью-то жизнь, потушить свет этой жизни в чьих-то глазах…

— Уж не хочешь ли ты сказать, что в вашем времени…

— Разве ты сам в этом не убедился?

— Тогда объясни: если все вы питаетесь таким вот образом, зачем и почему у вас сохранился язык, зубы, пищевод, желудок? Ведь любой орган, если он не упражняется, должен атрофироваться!

— А почему бы тебе не продолжить? — пальцы на ногах, волосяные покровы на голове… Нет, Коля, все это не так быстро происходит. Да и зачем? Если что-то в организме оказывается «не у дел», эволюция не спешит избавиться от этого, как от балласта. Сначала всегда идет переоценка ценностей: в таких-то процессах то-то и то-то больше не нужно. А может быть, где-нибудь еще пригодится? Не так-то легко природа расстается с тем, что было создано ценой множества проб и ошибок! И разве мы, люди, поступаем иначе? Разве мы торопимся отправить что-то на переплавку, в утиль только потому, что оно устарело? Природа — рачительный хозяин. Зачем зубы, зачем язык?.. Попробовал бы ты поговорить со мной без зубов и языка… — Юон повернулся в сторону моря и, сложив ладони рупором, крикнул: «Э-ге-эй, Му-ур, Росто-ок! Нам пора-а-а… — потом снова повернулся к Аверину. — Да и зачем это? Я мог бы прочесть тебе длинную и нудную лекцию о том, какие функции взяли на себя органы, ранее вынужденные расходовать до семидесяти процентов получаемой организмом энергии на пищеварение… К тому же за долгие миллионы лет Мы основательно привыкли к внешнему облику человека, выработали конкретные и вполне устраивающие нас эталоны красоты и гармонии человеческого лица и тела. Стоит ли менять все это? А вот и наши друзья…»