Звездная рапсодия - Страница 22

А что еще делается в мире, в этом городе тихим, положим утром? Лола снова прикрыла глаза и увидела: благообразного вида джентльмен манипулирует кнопками и клавишами какой-то сложной машины в здании банка. На лице его блуждает улыбка весьма довольного собой человека, его движения изящны и точны… Может быть, он счастлив? Но что он делает?

Оказывается, ответ — вот он, рядом: «Это известный математик, профессор. Сейчас он вводит коррективы в алгоритм, по которому работает компьютер государственного банка. Отныне машина станет перечислять одной из фирм, где этот проф работает (по совместительству), значительно больше средств, чем та заслуживает. В свою очередь, фирма станет выплачивать профу вознаграждение большее, чем он сумел бы заработать честным трудом…» «Деяние, в принципе не подлежащее ни раскрытию, ни наказанию, — уловила Лола мысли довольного собой человека, — вряд ли в Штатах найдется фининспектор с высшим образованием кибернетика или математика, который сумеет найти «ошибку»… Потому что я не получаю того, что заслуживаю. Государство, кстати, не упускающее случая, чтобы создавать все новые средства массового уничтожения, которых и так предостаточно… А я построю виллу для Кэт, куплю яхту. Потому что я — мирный человек, я никого не хочу уничтожать. Но я брал и буду брать то, что принадлежит мне по заслугам. Пусть даже это кому-то не понравится…»

Лола открыла глаза, усмехнулась, покачала головой. «Странный стереотип мышления — всякое неблаговидное деяние обязательно сопровождается попыткой самооправдания». Она снова закрыла глаза и отдалась на волю случая. Ей вдруг захотелось узнать, можно ли вот так, не отдаваясь заранее никакому стремлению, увидеть и услышать что-то интересное, недоступное обычному восприятию?

Но ничего не увидела, а лишь услышала, осознала: «Ты вот что. С сегодняшнего дня не смей и близко подходить к озеру, не то что купаться. Мы начали сбрасывать туда ядовитые отходе). Раз окунешься — копыта отбросишь».

«Па, тогда я побегу, предупрежу Тома и Джейн!» «Осел! Незачем сеять панику. Пусть себе купаются… на здоровье. Ты предупредишь их, они — еще кого-то, там дойдет до… Жизнь — сложная штука, потому и по силам она только наиболее здоровым, сильным ь перспективным. Молчи громче! Не ты слопаешь — тебя слопают. Думаешь, мне не жалко твоих приятелей? Только ты мне ближе, а всех жалеть я не а состоянии. Если бы правление решило тратить сумдсшедшие деньги на строительство очистных сооружений, себестоимость нашей продукции возросла бы вдвое, а завтра нас пустили бы по миру конкуренты. Потому что их товар оказался бы дешевле. Понял?» «Понял, па, А только…» «Стоп, молчи, если понял. Потому что и без тебя жить тошно».

Лола открыла глаза, вздохнула. И это она посмела взвалить на свои плечи? Значит, они правы? И смерть для большинства людей а ее времени, в ее стране — благодеяние?

Но, может быть, не они сами, не люди виноваты в этом — в том, что с ними все так нелепо получается, в том, что они такие вот? Может быть, просто таковы законы общественного развития на этом этапе, и они пребывают на одной из низших ступеней этого развития? Может бытв, они способны на большее, на пробуждение?

А как «разбудить» их? И что может она, женщина? Ведь как бы умна и способна она ни была, какими бы потенциями ни обладала, любой мужчина, — пусть даже он будет гораздо ниже ее по своему развитию, душевным силам, устремлениям, — любой станет смотреть на нее сверху вниз только потому, что она — женщина!

Ну уж нет! Нет, тысячу раз нет! Уж в чем-в чем, a тут она сумеет постоять за себя!

Но что же собственно будить-то? Совесть? Этого, пожалуй, маловато: если бы совесть в них действительно спала, они не пытались бы искать оправданий перед самими собой, совершая большие и малые гнусности. Они попросту noctупали бы так., как поступают все дикие звери, удовлетворяя потребности своих банальных инстинктов всеми доступными средствами и не чувствуя лри этом никаких угрызений совести. В том-то, наверное, и кроется одно из самых существенных отличий человека от животного: он рождается с зачатками совести, и только от него самого потом зависит — развивать в себе эту совесть, беречь ее и лелеять, бояться нанести ей малейшую травму, или, наоборот, пренебрегать eю, вытирать о нее ноги, втаптывать в грязь, бежать or нее… Только разве может человек убежать от самого себя? Так что-»будить», пожалуй, просто нечего. Не «будить» нужно, а как-то позаботиться о том, чтобы люди сумели по-новому взглянуть на жизнь и свое место в ней. А это куда сложнее, чем просто разбудить и сказать: «Смотри!» Ну, допустим, посмотрят. Допустим даже, удивятся и возрадуются своему прозрению. А потом?

Забудут. Легко и просто — если заранее не подготовить почвы для семян, которые гы собираешься бросить… Но как это, должно быть, трудно! И как было бы славно, если бы все эти невесть откуда свалившиеся заботы оказались только сном… Вот взять сейчас и проснуться! По-настоящему, окончательно…

Она снова прикрыла глаза и постаралась представить себе, как это было бы здорово: вот сейчас, через секунду она проснется, и все, что было, окажется сном…… и проснулась.

Долго лежала е открытыми глазами, боясь пошевелиться, все еще находясь во власти пережитого.

Она слышала, что так бывает: сон про сон и во сне…

Человек просыпается, вернее, ему только кажется, будто он просыпается, а на самом-то деле он все еще спит. Только приснившееся ему пробуждениене что иное, как поднятие занавеса перед другим, третьим, четвертым… снами.